Когда в Москву приходит лето, на обычный вопрос «куда едешь?», я отвечаю не совсем обычным «в Заполярье». Я беру билет, сажусь в поезд "Арктика", следующий по маршруту Москва-Мурманск, и на все лето уезжаю на свое любимое Белое море.
Белое море удивительным образом притягивает к себе биологов. Приезжие из Москвы, Санкт-Петербурга, Воронежа, Украины десятилетиями работают здесь. Число биологических стационаров и регулярно работающих экспедиций поражает: Соловецкая биостанция, Ковденская Сент-Илера, МГУ близ Пояконды, Петербургского университета на острове Средний, филиал биостанции МГУ на Соловках, биостанция Зоологического института на Картеше…
На сегодняшний день Белое море - единственное чисто русское, российское море. К тому же, самое близкое к столицам. К тому же, море "настоящее" с точки зрения ученых, - с соленой водой, с приливами и отливами, с богатой и разнообразной флорой и фауной…
Когда идешь по Белому морю на моторке, силуэты островов впереди сливаются, создавая иллюзию замкнутого пространства. Кажется, еще немного - и упрешься в берег материка. Но стоит приблизиться, как острова расступаются, и за ними открываются все новые горизонты. И, в конце концов, становится очевидно, что пространство перед тобою - бесконечно.
Свято место пусто не бывает
(Русская поговорка)
Соловецкий монастырь известен всему миру. Белое пятно в истории Соловков - Соловецкая биостанция, первая в мире в полярных водах.
Систематические исследования Белого моря начались во второй половине ХIХ века. В 1868 году при Санкт-Петербургском университете было создано Общество естествоиспытателей. Изучению Русского Севера было отведено важное место. В мае 1869 года в Архангельск отправилась экспедиция из четырех человек: зоолога Ф.Ф. Яржинского, орнитолога В.Э.Иверсена, ботаника А.Соколова и геолога А.А.Иностранцева. Экспедиция продолжалась несколько месяцев.
Ф.Ф. Яржинский нанял для своих работ шхуну сумского мещанина А.Ростовцева, идущую в Норвегию. Выйдя на ней в море он собрал зоологический материал вдоль Зимнего берега, у Сосновца и Трех Островов. После чего пересел на шхуну "Тысячелетие России" керетского купца Савина, идущую в Петербург, а только что покинутое им судно Ростовцева вместе со всей командой погибло вовремя шторма. Ученый чудом избежал верной смерти. Он первым сделал вывод о резких различиях в фауне обследованных заливов, который верен и по сей день.
Следующая экспедиция Общества на берега Белого моря состоялась в 1876 году. Возглавлял ее профессор Санкт-Петербургского университета Н.П.Вагнер. Экспедиция работала три летних сезона. Тогда-то и родилась идея создания биологической станции.
Профессор заключил договор с архимандритом Соловецкого монастыря Феодосием. монастырь предоставил в качестве базы для научных исследований домик в поселке Ребалда на Большом Соловецком острове. Морская фауна здесь многообразна и изобильна, заливы удобны для сбора материала. Расцвет биостанции на Соловках связан с настоятелем Соловецкого Монастыря Мелетием. Планировалось вселение нескольких видов рыб в озера Соловецких островов; охрана гаги и многое другое.
Монастырь, кроме всего Соловецкого архипелага, еще в XVI веке получил земли по берегам Северной Двины, Сумскую область в Поморье. Здесь занимались солеварением (каждый год продавалось по 10 тысяч пудов соли) и молочным хозяйством, и разведением северных оленей. Был и кожевенный завод по обработке оленьих шкур, кирпичный и гончарный заводы, литейная, кузница, изготовляющая не только гвозди, лопаты и топоры, но и оружие - копья, бердыши. Налажен промышленный лов тюленей, построена салотопня для вытапливания тюленьего сала и мастерская для пошивки сапог из тюленьей кожи. В монастыре имелся даже собственный квасопровод!
Путешественник Сергей Максимов писал: "Монастырь поражает необъятным богатством: не заглядывая в сундуки его, которые, говорят, ломятся от избытка серебра, золота, жемчугов и других драгоценностей, легко видишь, что, сверх годичного расчета на братию, у него остается еще огромный излишек, который пускается в рост на проценты".
Мелетий стал Почетным членом Санкт-Петербургского Общества Естествоиспытателей. В 1882 году Священный Синод подписал разрешение на открытие на территории монастыря биологической станции.
Специально для станции построили второй этаж над Сельдяной избой, где солили знаменитую соловецкую селедку. Для нужд ученых монастырь бесплатно предоставлял рабочих и шлюпку с гребцами. Светские же власти были не столь внимательны к биологам. Министерство Народного просвещения при открытии станции выделило 1000 рублей на библиотеку, реактивы и оборудование, но дальнейшего финансирования не предусматривалось, и исследования велись на деньги самих ученых.
Результаты деятельности станции ошеломляющи как по количеству, так и по качеству проделанной здесь работы. Морские станции в те времена вообще были в новинку, причем начали появляться только на морях умеренной и тропической полосы.
На Соловецкие берега съезжались петербургские, московские, харьковские, варшавские, юрьевские, казанские ученые и студенты. Собранные материалы вошли в коллекции Зоологического музея Санкт-Петербургского университета, Зоологического Музея императорской Академии Наук и в другие. Станция снабжала учебными материалами многие высшие учебные заведения и гимназии. Один только перечень фамилий работавших здесь ученых и названий их публикаций говорит сам за себя. Это - гордость русской зоологии, их труды и в наши дни считаются классическими.
В 1899 году станция закрылась при весьма драматических обстоятельствах. Архимандрит Мелетий постарел и удалился от дел. Ему на смену пришел Иоанникий, ставший непримиримым врагом станции. Надо сказать, что у него были для этого основания. Работавший на станции профессор В.М.Шимкевич был воинствующим атеистом и не считал нужным скрывать свои убеждения хотя бы из чисто тактических соображений. Архимандрит Иоанникий, в свою очередь, не мог вынести явных нарушений монастырского уклада и богохульства в самом сердце северной православной святыни. В 1898 году он направляет письмо в Московскую Контору Синода. Вот некоторые выдержки из его послания:
"Отношения натуралистов к монастырю стали переходить пределы благоприличия приезжают не только православные, но и иноверцы, а в 1897 году оказался даже один иудейского закона– Предъявляют требования–об отпуске им мяса, молока и т.п. в постные дни и посты, позволяя себе глумиться над последними– Даже в великие праздники их нельзя увидеть в храме: дни они проводят на экскурсиях, ночи в наблюдениях над своею добычею, а затем спят до полудня–". Справедливости ради надо сказать, что описанный архимандритом ритм работы характерен для биологов и сейчас и обусловлен приливно-отливными циклами. Приходится следовать за ритмами природы, для работы они важнее привычки ко сну.
И все-таки, как ни пытались отстоять станцию, но ни деятельность Президента Общества Естествоиспытателей А.Н.Бекетова, ни даже вмешательство его Почетного президента великого князя Александра Михайловича не смогли ее спасти.
Победу над охальниками монастырское начальство отпраздновало своеобразно. В галерее, соединяющей Преображенский собор с Трапезной палатой, велено было написать фреску со сценой страшного суда. Там на адском костре горел весь цвет русской зоологии, столь досадивший цвету русского православия. К сожалению, до настоящего времени это примечательное творение не сохранилось.
Соловецкая биостанция все-таки не исчезла бесследно, а возродилась на Мурмане, на побережье Баренцева моря стараниями профессора К.М.Дерюгина. Через 9 лет начала свое существование Ковденская станция Юрьевского (ныне Тартусского) университета, организованная К.К.Сент-Илером.
Заканчивая рассказ о Соловках, невозможно не упомянуть об одном, совершенно уникальном в мировой науке явлении. В 1923 году на Соловецких островах был организован Соловецкий лагерь особого назначения - СЛОН. В лагере заключенные организовали Общество краеведения, издавали журнал, в котором публиковали результаты своих исследований. Среди них - работы по изучению фауны Долгой губы Соловецкого острова. Отдадим дань мужеству ученых, сумевших, даже в безумии сталинских лагерей, сохранить непрерывность традиций беломорских биологических станций, родившихся именно здесь, на соловецкой земле, освященной праведной жизнью монахов, ратными подвигами воинов, страданиями и кровью тысяч невинных узников.