Пятно луны окурком тлеет в луже
Мне холодно и бесконечно пьяно.
И острой болью каждый нерв простужен
Как будто мне каблук вонзили в рану.

На пачке"Явы" ярко алым лаком
Рисую море, замок в восемь башен
И веет от восьми нечетких флагов
Каким то католическим, не нашим.

Темнеет церковь под осколком неба.
Хребет скамейки покрывает иней.
Блеснула папироса, как комета,
И канула в космической пустыне.

Оглянись в пурпур заката.
Оглянись, без гнева только.
Золотая пыль на стеклах,
Алый бархат на траве.
Окунись в багряный вечер
С головой в его прохладу.
Растворись в янтарном шелке
Угасающего дня.
Собери его в ладони
И вплети как ленты в косы
Колокольные созвучья
Переполнят небеса.
Мир качнется в такт их звону
Покорясь певучей силе
В этой смеси тёплых красок
Ты почувствуешь покой

Из далеких земель, коих в здешних аналога нет,
Из костелов и крыш, под литым
католическим небом.
Прилетит от тебя получахлой голубкой конверт
Обжигающий пальцы и не торопящий с ответом.
И повеет от строк горьким ядом твоих сигарет
Крепким кофе, тоскою больничных кроватей.
Принимаю, как дар, твой последний
прощальный привет
От чужих, иноземных, но все же распятий –
Да зачтется тебе у высоких серебряных врат
Твоя вера в угрюмость готических шпилей
Мой парящий над бездной
Почти обескровленный брат
Неизвестный солдат
на фронтах воскрешенных религий.
В бесконечность гляжу
Ибо вечность сырее земли
Что баюкает нас, как детей
Непреложно и строго.
У каких берегов догорают твои корабли
Оседая золой на ладонях бесстрастного Бога.

Девочка с четками – чет и нечет,
Пальцы как пчелки, пальцы как свечи.
Ветер запутался в челке, как в сетке,
Девочка с четками – птичка на ветке.
Щелкают камешки в пальцах проворных
Девочка слышит, как шепчутся корни
Старых деревьев. И краски иные
Видят глаза ее ледяные.