|
Наталья Рожкова
ПУШКИН
Весь мир ты обнимал,
А он – ожесточился,
"Пора, мой друг", – позвал,
Но сам не торопился.
И нынешний поэт,
Свою предвидя малость,
Прошепчет: "Счастья нет,
И воли не осталось".
ПАМЯТИ Ю.П. КУЗНЕЦОВА
Ты пил из черепа отца.
Тяжёлый кубок свой
Донёс до самого конца,
И он теперь пустой.
А те – кусая кулаки,
Твоей дорогой шли,
Но выжать из себя строки
Похожей – не смогли.
Всё помнил: благо и грехи,
Снег, шелест лёгких крыл…
Учил других писать стихи,
И тихо жизнь любил.
СОБРАТУ
Он доверчиво славе навстречу летит,
Зорко щурясь от яркого света,
Если вдруг признаётся в любви –
То всего лишь к себе одному.
Не пытайтесь понять
Безмятежную душу поэта,
Он совсем не мятежен
В своём одиноком дому.
Он с какой-то планеты –
Конечно, не помнит названья,
Где-то плюхнулся, ходит
Теперь, озираясь, средь нас.
Угощайте, хвалите его,
Назначайте свиданья,
Не забудьте – он здесь оказался
Всего лишь на час.
Можно, даже, чуть-чуть поругать,
Если он неестественно-звонко
Всё пытается что-то сказать,
Непонятно о чём и о ком,
Пожалейте; вы видите,
Как он похож на ребёнка,
Что в ближайшее время
Ошпарит себя кипятком.
* * *
А меня никто не тронет:
Я надменна и бедна.
Марина Цветаева
Снова – долго не светает
В синем, северном краю,
Здесь никто меня не знает,
Я людей не узнаю.
Свод небесный фиолетов,
Сердце дрогнет: "Пронеси!"
А юродцев и поэтов
Долго помнят на Руси.
Скоро небо посветлеет,
Первый луч войдет в мой дом,
Но никто не пожалеет
В этом мире ледяном.
Ольга Карулина
СЕМЬ СТРОФ ПОЭТУ
Посвящается Леониду Губанову
Я встретил странного Поэта
На перекрестье всех дорог.
Он гордо шёл в тунике света,
Безмолвен и до боли строг.
Посланцем от иного мира,
Он людям нёс свои стихи.
Он был изгоем, был кумиром,
И жил властителем стихий.
Он дар пророчества нежданный
Распял на собственном кресте.
Изведав скорбь, изведав раны,
Он стал нигде… и стал везде.
Он бессознательно и властно
Вбивал во плоть страданий жердь,
И пережёвывал всечасно
Не раз отплёванную смерть.
Безумных образов скитанье,
Галоп раздробленный коня
С ума сводили мирозданье,
Лишь сердце рваное храня.
То сердце бешеным напором
И первозданной чистотой,
Со всей Вселенной дерзким спором
Навек смутило мой покой.
Прошёл Он мимо. Я ж доселе
Смотрю на слов горящий шлейф,
Гадая, что на самом деле
Хранил души бездонный сейф.
Ноябрь 2010
Арсен Мелитонян
ТОПОР, ПОЭТЫ И ШУТЫ
Всё дозволено, кроме слов…
А.Галич
Ковёр поверженных знамён,
Толпа зевак. Финал…
Топор над плахой занесён, –
Он дел других не знал.
Он не рубил в лесу стволов,
Не строил кораблей,
Был предназначен для… голов
Рабов и королей.
Казнил воров, еретиков,
Разбойников карал,
А скольким сотням простаков
Он головы срубал!
Но больше всех сразил топор
Поэтов и шутов,
Он задавал им с давних пор
Один вопрос: «Готов?»
Шуты смеялись: «Ты – дурак!
Там – царство темноты,
Да только здесь такой же мрак!
Готов ли к мраку ты?..»
Поэты кланялись толпе
И, глядя ей в глаза,
В последний раз спешили спеть
И о Любви сказать.
Но подводил всему итог
Один широкий взмах,
И души жертв невинных Бог
Нёс на своих руках…
Однажды день настал, топор
Отдали кузнецу,
Тот, не вступая в разговор,
«Дал жару» подлецу.
Он вмиг его перековал
На нужный людям плуг…
Шёл пахарь, песни напевал,
Поэта вспомнив вдруг.
Так был закончен давний спор,
Что ж память ворошить…
Но ведь поэтам и шутам
Не стало легче жить…
|