Наталью Давидовну Габриэлян представил сопредседатель Союза литераторов Дмитрий Цесельчук, прочитавший предложенную на презентацию небольшую рецензию Нины Давыдовой, автора предисловия к книге: «Наталья Габриэлян в 12 небольших новеллах показывает нам историю семьи московских интеллигентов с 30-х годов XX века до наших дней.
Эти люди любят свою Родину, много работают, думают и спорят, они всегда противостоят Злу и Лжи, и при сталинском режиме, и в годы застоя, не изменяя своим нравственным принципам и в наши очень непростые времена.
Н. Габриэлян – выпускница биолого-почвенного факультета МГУ, причастная к «Делу Ляпуновых»: на квартире профессора А.А. Ляпунова собирался кружок по изучению основ современной генетики, среди преподавателей был и Н. В. Тимофеев-Ресовский. Важнейшим событием, оказавшим влияние на всю жизнь, Н. Габриэлян считает знакомство в клубе юных биологов с Аликом Василевским, впоследствии ставшим священником Александром Менем. Её дочь и внук принимают активное участие в защите Химкинского леса, дачи Муромцева, препятствуют сносу памятников архитектуры и культуры. Наталья Габриэлян считает себя счастливым человеком».
В рассказе «ПОДЪЕЗД» Наталья Давидовна показала Москву 30-х годов, ужас сталинского режима читатель может почувствовать почти физически:
«…на первом этаже, слева от выхода во двор, жила одна из самых значительных личностей этого дома – тетя Груша. Она была среднего роста, вся округлая с гладким лицом и большими темными глазами. Слава пришла к ней в знаменитые тридцатые годы, она была бессменным понятым при арестах и обысках. «Без мене не беруть! – гордо говорила она, сидя на лавочке со старушками. Я ведь помощник домуправа». Брали людей с верхних этажей, куда в новую надстройку стали селить сотрудников объединения «Спецсталь» и завода «Серп и молот». С 1937-го по1938-ой годы посадили почти всех «спецов» металлургии, главного инженера «Серпа и молота» И. И. Субботина, И. В. Цветаева, Е. М. Кана, А. И. Мартеля.
По воспоминаниям моих родителей, они не спали два года. Уходили к родным, засиживались допоздна и возвращались пешком через всю Москву под утро. Отец всегда говорил: – «Пусть подождут!».
Один из самых лирических рассказов «МАЙРИК» (мать – по-армянски) посвящён прабабушке:
«– Майрик, что ты жаришь такие маленькие котлеты?! Они что, для куклы?!
– Нет, Наташа-джан, они для тебя!
– Ой, я не хочу, – протестовала я, так как не отличалась хорошим аппетитом, – лучше, давай играть!
– Нам некогда, Наташа-джан, мы с тобой уезжаем! Мы сейчас сядем в дилижанс и поедем по Военно-грузинской дороге из Владикавказа в Тифлис!
– Ой, а где дилижанс?
– А вот, – говорила она, сияя глазами и улыбаясь, и указывала на большой сундук, покрытый старым ковром. –
Вот сейчас я упакую провизию в наш дорожный саквояж, и мы отправимся.
Она доставала из кухонного шкафчика металлическую, раскрашенную детскую сумку-саквояж с боковой дверцей и мы вместе засовывали в нее крошечные кусочки хлеба, маленькие котлетки, завернутые в плотную бумагу, нарезанное ломтиками яблоко, маленькие ложечки и ножик. Мы усаживались на сундук и «ехали». Майрик чуть–чуть подпрыгивала, будто ее трясло на ухабах. Я тоже подпрыгивала, мы смеялись, и она говорила невидимому вознице, она все время что-то говорила быстро и увлеченно:
– Что так трясешь, не видишь, дети едут, не дрова везешь!
– Наташа-джан, видишь ту гору?
Вижу, вижу! – с восторгом отвечала я, захваченная игрой.
– А замок на горе видишь?
– Вижу, а кто там живет?
– Царица Тамара там жила в давние времена.
– Она была красивая и добрая?
– Да, очень красивая, но не очень добрая.
– Я так не играю, я хочу, чтобы она была добрая. Мы к ней едем?
Нет, Господь с тобой, мы в село Ананури едем, сейчас остановимся, привал будет. Надо лошадям отдохнуть. Открывай саквояж!
Я забывала, что не хотела ничего есть, мы дружно уплетали бутерброды и заедали их кусочками яблока!».
Воспоминания о семье Ардовых были написаны Н.Д. Габриэлян уже во время работы над книгой и органично вошли в общую ткань повествования:
«Мы приходили на Ордынку, где в полной неприкосновенности сохранялась комната, в которой останавливалась Анна Андреевна Ахматова, садились за стол, за которым сидела всегда она. Было что-то необыкновенное в этом доме, какая-то атмосфера вечной непреходящей культуры еще старой России».
Заканчивается книга рассказом-размышлением «НЕСМОТРЯ И ВОПРЕКИ».
«Напротив …сидели два иностранца.
– Скажите, как вы выжили, как пережили репрессии 30-ых, как пережили эту ужасную войну? И при этом сохранились такими нормальными интеллигентными русскими людьми? Мне это трудно понять.
– И тогда были такие люди, которые помогали другим, буквально не давали погибнуть, исчезнуть физически.
…Вот так и получилось, что, несмотря и вопреки обстоятельствам, многие из нас сохранили традиции русской культуры и духовного наследия».
О знакомстве с Александром Менем Наталья Давидовна довольно подробно пишет в книге, но интересно было слушать живой рассказ автора.
Во время короткого, но задевшего сердца собравшихся выступления Натальи Давидовны, она показала еще дореволюционное издание книги по биологии принесенное ей Аликом Василевским, оставшееся у нее, как драгоценная реликвия на вечные времена. Рассказала о проводах отца Александра Меня в последний путь, когда все собравшиеся в храме встали на колени…
Посыпались вопросы. Игорь Харичев спросил, правда ли, что А. Мень был членом Союза литераторов России? Д. Цесельчук уточнил:
– При Союзе литераторов в те годы была создана секция «Латерна Магика», в которой состоял и А. Мень, он постоянно выступал со своими проповедями (по-другому и не назовешь его творческие вечера) в Доме медицинского работника и на других площадках. Но в те годы у него не было изданной в России книги, а все, что издавалось, выходило на западе под различными псевдонимами. Как-то я заехал в Дом медицинского работника и удивился большому числу черных «волг», на которых в те годы ездили спецы из «конторы». Войдя в зал, я увидел в широкой прорези на задней стене, сделанной для показа кино, несколько пар напряженно наблюдавших за выступлением на сцене глаз. В заключение вечера Мень прочел свои юношеские озорные стихи, не оправдав ожидания спецов. Скорее всего, они все разом приехали посмотреть на широко известного на западе литератора... А что касается удостоверений, то внешне у всех они были одинаковые – синие корочки с золотым тиснением Союз литераторов РСФСР.
2. Игорь Харичев «Кремлевские призраки». Роман в рассказах. Новая редакция. М.: Вест-Консалтинг, 2011.
И без перерыва, чтобы не развеять возникшую в зале особую атмосферу, ведущий перешел ко второй презентации:
– Кремлевские призраки» в первой редакции вышли в 2000 году, когда автор работал важным чиновником в руководстве Администрации Президента и черпал информацию об этом мире практически из первоисточника.
На встрече выступил автор рецензии в газете «Литературные известия» № 33 (63), 2010 на переизданную книгу И. Харичева Олег Солдатов. Из рецензии Олега Солдатова:
«Книга написана в довольно экзотичес¬ком жанре — роман в рассказах. Если иной прозорливый читатель решит, что персонажи романа будут кочевать из рассказа в рассказ, то он ошибется лишь наполовину. Герои сменяют друг друга: разные фамилии, пиджаки, кабинеты… и сходятся вместе уже ближе к финаль¬ным страницам романа. Главное, что объединяет эти сногсшибательные (я не шучу!) истории — общая тема: власть…
И конечно, место действия — Кремль.
Автор открывает нам Кремль не только как символ российской власти, государство в государстве, но и как обитель призра¬ков, средоточие мистического ужаса и векового страха... Там возможно все что угодно: и ночная «тусовка» вождей про¬летариата, от Ленина до Черненко в обществе Инессы Арманд и Надежды Алиллуевой, и демоническая встреча с древним старожилом, свидетелем вре¬мен Петра I и Иоанна Грозного, и даже рисковый вояж по историческим местам влюбленной парочки – искателей острых ощущений…
Призраки властителей тщетно пыта¬ются исправить ошибки, доделать несделанное, спорят о жизни… о жизни в России.
«Жизнь дается нам для того, чтобы мы научились любить», — полагает писатель и добавляет: «Быть может, это и глупо, но я верю, что любовь когда-нибудь спасет мир»! При этом, ни о какой любви в самом романе речи не идет, напротив, мы слышим истории предательства, лжи, мошенничества, страха, похоти, но не любви… Повторяю, автор — человек отнюдь не наивный, он умный и глубокий аналитик, который ставит неутешительный диагноз чело¬вечеству и выписывает рецепт спасе¬ния: оно в том, чего не может быть в обществе, основанном на лицемерии и страхе…
Так почему нами до сих пор правит страх? Сможем ли мы преодолеть его? Нужен ли он нам? Способны ли мы жить без страха? Об этом размышляет Игорь Харичев и приглашает нас разделить с ним эти непростые думы…».
Игорь Харичев известен еще и как один из крупнейших российских политологов. Одна из его последних статей «Главная проблема – с народом» опубликованная 12 ноября 2010 года в Интернете, вызвала большой резонанс. И. Харичев рассказал, что, работая в Кремле, он постоянно ощущал атмосферу спрессованного за многие столетия страха, а Сталин и Берия были лишь вершиной многовековой пирамиды. Встреча традиционно закончилась чтением по кругу, в котором участвовали И. Харичев, Н. Габриэлян, Д. Цесельчук, М. Николаев, Ю. Шапка, В. Коваленко, М. Левина, Г. Готовцев, И. Рабинович, Н. Иодловский, а Г. Арлинский прочел сразу три маленьких стихотворения о Кремле, чем и поставил точку в сложившейся композиции этой исторической встречи.