Мужчина в самом расцвете сил,но без пропеллера.
Как многие известные русские люди, родился на Волге (в Самаре). Но, в отличие от Ленина, не был коммунистом, а в отличие от Горького, не писал про мать (хотя упоминает в устной форме оную частенько).
За окном притулился унылый сентябрьский вечер. Люди занимались житейскими делами – выпивали, ругались, гуляли, покупали продукты в магазинах. Но не все могли позволить себе расслабиться. В одном весьма добротном помещении, втиснутом в солидное здание, проходил важный разговор. Присутствовало четверо, из коих выступал один, плотный, невысокий, с быстрыми глазами.
Коммунисты – наши главные соперники. Все остальные шансов не имеют. И Демин – тоже. А Квасов имеет.
Григорий, так звали молодого человека, выдержал паузу
Дело не в Квасове. Скучный, заурядный человек. Толстый до безобразия, говорить не умеет. Дело в
электорате. Сторонники КПРФ проголосуют за того, на кого укажет партия. Так что шансы у Квасова предпочтительные. Но есть вариант, который отнимет у Квасова несколько процентов голосов, расколет электорат. А значит, повысит наш шанс. План такой: находим человека, который, будучи коммунистом, ругает их за то, что зажрались, забыли про Ленина, Маркса и так далее. Ему поверят.Он – коммунист, а не какой-нибудь богатенький демократ. Имеет право на критику.
И где взять такого??
Есть один на примете. Начальник цеха металлолома. Кузьмин. Коммунист, и при этом ругает Зюганова, партийную верхушку, здешних коммунистических начальников. Именно такой нам нужен.
Ты откуда знаешь??
Успел выяснить..
Все ты успеваешь… Ну, так поговори с ним.
Проблема не в том, чтобы поговорить.
А в чем??
Деньги. Проект стоит минимум семьдесят тысяч зеленых. Лучше – сто. А еще лучше – двести. Результат будет выше.
Мыслительная работа вызвала паузу, которая закончилась спокойным, уверенным кивком самой важной в помещении головы, а следом прозвучало:
Дам.
Сколько??
Сто.
Может, сто пятьдесят?
Сто. И покажи смету.
Григорий состроил кислую физиономию.
Ладно. Завтра.
Новый день сменил прежний. Так было заведено испокон веку. Новый день не всегда приносит новые заботы. В этом случае приходится жить старыми.
Работы на заводе почти не было. Так что в цехе металлолома не требовалось трудовых подвигов. Анатолий Николаевич просматривал местную газету. Последний год он покупал только это бойкое издание. Оно стоило дешевле центральных газет. Дома он регулярно смотрел выпуски новостей – надо было знать, что происходит в стране и в мире.
Звонок прозвучал неожиданно, разлетелся в кубатуре небольшого кабинета. Анатолий Николаевич произвел необходимое действие. Трубка прикоснулась к уху.
Меня зовут Юрий Иванович,– прозвучал из нее вполне приятный мужской голос.– Мы не знакомы. Мне с вами необходимо поговорить. У меня к вам предложение. Весьма серьезное.
Какое??
Не по телефону. Давайте встретимся после работы. Скажем,в "Макдональдсе". Знаете, где это?
Знаю..,– он лихорадочно решал, соглашаться или нет? Во что его хотят втянуть? Чувство опасности захлестнуло его. А потом он подумал: пусть.Что, в конце концов, ему сделают?
Во сколько??
В семь..
Как я вас узнаю??
Я к вам подойду..
Что этот звонок повлечет за собой? Во благо ему то, что последует? Или во вред? Беспокойство не покидало Анатолия Николаевича, тревожило нутро. Ноон решил: пойдет на встречу.
Разумеется, он знал, где находится единственный в городе "Макдональдс", рассадник американских нравов. Сам туда не ходил. Но его сын, которому было шестнадцать, бывал там, и не один раз. Копил деньги,чтобы сходить,поесть эти гамбургеры, чизбургеры, биг-маки.
В означенное время Анатолий Николаевич прибыл к "Макдональдсу". Как трудно было сдержать волнение. Он стоял у входа, оглядывая всех, кто приближался к зданию. Он хотел вычислить того, кто пожелал встретиться с ним. И не вычислил.
Молодой мужчина лет тридцати, невысокий, плотный, появился откуда то сбоку. Прозвучало:
Анатолий Николаевич??
Да..
Это я вам звонил. Давайте зайдем.
Палец указывал туда, где американское влияние было самым сильным.
Посидим, перекусим. Заодно и поговорим.
Дверь пропустила их внутрь, в пространство, где красиво горели вывески, рекламные щиты, где сидели за столами веселые люди.
Что будете??
Анатолий Николаевич растерялся – цены о го го! Он будто споткнулся.
Я не слишком уважаю американскую еду …
Я заплачу..
Это был другой разговор. Хотелось попробовать то, что скрывалось за многими названиями. Анатолий Николаевич не стал особо стесняться.
Он зачарованно смотрел, как разно цветные свертки заполняют поднос. Позже настал благословенный миг, когда он раздел первый бутерброд, влекомый соблазнительным запахом, вонзил в него зубы. Вкус не разочаровал его. Вот американцы. Сволочи! Могут. Вслед за первым настал черед второго, потом третьего бутерброда, потом кусочков курицы.
Григорий терпеливо ждал, когда он остановится. Анатолий Николаевич и сам почувствовал, что слишком увлекся. Пожадничал. Смущенно глянул на человека, сидевшего рядом. Тот заговорил бойким, уверенным голосом:
Дело такое. Хотим предложить вам принять участие в выборах. Побороться за место депутата Государственной Думы.
Мне??!
Да, вам.
Предложение было так неожиданно, так странно.
Почему … мне??
Мы за то, чтобы на выборы пошел честный коммунист, не замаравший этого звания. Вы,Анатолий Николаевич, именно такой.
Откуда вы знаете??
Знаем. Вы – достаточно известный человек в городе.
Анатолий Николаевич не понимал, как быть дальше. Соглашаться? Или нет? Потом возникло беспокойство.
А кто это – вы??
Заинтересованные лица,– небрежно ответил Григорий.
Но это … достойные люди?? – Анатолий Николаевич смотрел на собеседника с надеждой.
Разумеется.
Он должен был докопаться до истины. Потому и прозвучало:
А все таки, почему вам нужно, что бы я пошел на выборы?
Мы не хотим, чтобы депутатом стал Квасов.
В это можно было поверить. Тогда возник другой вопрос:
Думаете, у меня получится?
Вне всяких сомнений. Можете мне поверить.
Он судорожно соображал, как поступить?
Я не собирался… Не думал об этом…Не знаю… И деньги нужны.
Мы дадим вам деньги. На предвыборную кампанию. И помимо того Гонорар.
Это звучало восхитительно.
Сколько?? Гонорар.
Три тысячи.
Рублей??
Да. Американских, зеленых.
От подобной суммы, которая могла стать его, поплыли мозги. Три тысячи. Но хватило ума не сказать:"Я согласен".Стоило выдержать марку.
Я должен подумать,– корявым голосом выговорил он.
Конечно.Завтра вы сможете дать ответ?
Да.Постараюсь… Забыл, как вас зовут.
Юрий Иванович.
Завтра я дам ответ.
Как много мыслей теснилось в голове. И какие разные чувства. "Кто они такие?– спрашивал он себя, направляясь домой.– Чего хотят на самом деле? Почему им так мешает Квасов?. Чужие деньги. Пусть за чужие. Какая разница? Я могу принести пользу. Трудящимся. Депутату легче отстоять свою правоту. С депутатом все вынуждены считаться… Да, это грязные деньги. Но и на них можно сделать много полезного".
Была у него проблема. Угнетало то, что приходится жить в одной квартире с бывшей женой. Он даже не мог оформить отношения с Валентиной. У негокомната на двоих с сыном, у нее – с матерью. Куда деться?
Теплый воздух заполнял улицы. Сентябрь не спешил изгонять лето. Радуясь хорошей погоде, горожане прогуливали жен и собак; увлеченные игрой, бегали дети. Мир казался устроенным разумно.
"Как мне быть?– продолжал он внутренний монолог.– Отказаться?? Зачем? Надо попробовать. В случае чего– откажусь. Надо попробовать …"
Ему хотелось посоветоваться. Но с кем? Кому он мог рассказать про три тысячи и про все остальное? Приятелю Сергею? Нельзя. Такие деньги. Сыну? Рано ему знать про это. Валентине? Даже ей не стоило говорить.
Глубокие размышления возобновились утром. Рабочий кабинет превратился в центр поиска трудных решений. Постепенно возникла мысль – а почему три? Почему не пять? Или даже семь? В конце концов, участие в выборах – серьезное дело. А не пустить в Думу Квасова, зажравшегося пройдоху, который маскируется под коммуниста, государственная задача. Мысль понравилась.
"Не стану корячиться за три тысячи",– заявил самому себе Анатолий Николаевич. Дух захватило от перспективы.
Новая встреча произошла там же. Вновь Григорий оказался внутри "Макдональдса".Анатолий Николаевич вошел без колебаний. У прилавка повторил вчерашний заказ. Ему хотелось закрепить представление о быстрой американской пище.
В очередной раз вкус не разочаровал его. Он получил не меньшее удовольствие, чем вчера, но не позволил себе чересчур увлечься приятным процессом. Григорий смотрел выжидающе.
Я согласен,– как бы между прочим сообщил Анатолий Николаевич.– Только не три, а пять тысяч.
Как зорко он следил за реакцией Григория, которого воспринимал за Юрия Ивановича.Страшно было спугнуть. А попутно свербела другая мысль: не продешевил? Какими долгими были размышления Георгия. Прошли годы, пока не раздался низкий голос:
Хорошо. Я договорюсь. Пять.
Теперь Анатолий Николаевич был уверен – продешевил.
А если семь??
Семь??– Георгий как бы пощупал это сочетание цифр. И покачал вяло головой из стороны в сторону.– Настолько не согласятся.
Надо было что то сказать. Объяснить.
Поймите, я не могу больше с ней жить. Мне надо купить квартиру. Пять не хватит.
С кем не можете жить??
С бывшей женой.
Понимаю. Но семь – много. Пять.
Хорошо.– Смущение крутилось на лице.– Я согласен. Пять… А вы дадите аванс?
Я поговорю.
Анатолий Николаевич помолчал. Главная проблема была решена. И тут он понял – он не знает, что делать дальше?
С чего начинать?? Я никогда не пробовал …
Ничего страшного. Я вам помогу. Для начала надо сходить в избирательную комиссию, подать заявление о самовыдвижении. Потом внести залог. Собирайте друзей, знакомых, просите, чтобы они за вас а