Н. Давыдова

Лиственница, как страж и свидетель

В жанре путешествия

Из хвойных пород только лиственница сбрасывает на зиму всю свою нежную крону. Она может переносить суровые зимы, древесина плотная, твердая и почти не поддается гниению.
(Из энциклопедии)

Осенняя пора прекрасна и печальна своими недолгими и пронзительными днями, подсвеченными золотым и огненно-красным кипением опадающей листвы. Переход к иному, зимнему сезону невольно провоцирует философскую сосредоточенность. Как бы подведение ито гов, чему способствует путешествие во времени: весной, летом и в начале осени не один раз на велосипедах или стареньком Мерседесе мы объезжали окрестности подмосковной Купавны. Века пролистывались так просто: вот храм в бывшем имении генерал-фельдмаршала графа Петра Александровича Румянцева-Задунайского в Троицком-Кайнарджи. Каскады прудов, лиственницы, посаженные, по преданию, Екатериной Великой, старинный мавзолей, школа, современные многоквартирные дома и бензозаправка. На Троицу на ступенях храма прихожане: старики с орденами и медалями на потертых лацканах неясной давности пиджаков, молодые фасонистые мамы в красивых платках и шарфах, особенные, отстраненные лица у молодых мужчин в камуфляже: прошли через Афган, Чечню, Осетию, Приднестровье?..

В 5 - 20 км от Троицкого-Кайнарджи - бывшие имения выдающихся русских полководцев, от великолепия дворцов и парков осталось только великолепие этой земли, чудом сохранились церкви. И везде - вроде похожие, но все же наособинку прихожане: и в Кудинове, и в Электроуглях, и в Милете, и в Саввине. А вот рядом со станцией Кучино сохранился старый покосившийся деревянный дом, с левой стороны от него стройная, не очень старая лиственница. В этот дом и к этой лиственнице приезжают литературоведы из многих стран мира. В этом доме в конце 20-х-начале 30-х годов жил и работал Андрей Белый. Здесь все настояно Серебряным веком, безудержным темпераментом неутомимого путешественника, тонким наблюдателем кучинского быта времен советской разрухи, всегда бывшим внутри и, одновременно, над всем происходящим. Андрей Белый любил работать на балконе, по размерам своим балкон воспринимается как небольшая терраска. Дом стоит на высокой насыпи, где-то внизу слышна железная дорога, знаменитое направление «Москва-Петушки».

Но особенно прикипело сердце к полтевской земле. Сначала удивила церковь: из белого камня, с украшениями, полюбившимися на Руси в конце XVII - начале XVIII веков, такое сочное нарышкинское барокко! Храм Никольский, начала XVIII века, поставлен на холме. В одну сторону – за полем лес стоит стеной, за шоссейной, шелковой, без единой ямы, дорогой – старинный, сильно заросший парк, на третью сторону плавно, но неуклонно понижается земля к воде: похоже на речку с запрудами или – спущенные пруды, а на четвертую сторону – опять поля и опять лес стеной. Вокруг храма и вдоль шоссе старенькие, но ухоженные дома и современные, с новомодными окнами и черепично-ондулино- выми кровлями, с телевизионными «тарелками», каменные и деревянные, – не дома, а, как привыкли их называть у нас в последние годы, коттеджи.

В XVII веке здесь была деревня Сущево, рядом речка Татарка протекала, известен и владелец этой земли – князь Дмитрий Петрович Пожарский. В середине XVII века владельцем становится думный дворянин Федор Алексеевич Полтев. При Федоре Алексеевиче на каменном основании возводится деревянная Никольская церковь, а имя владельца навсегда остается в названии этой земли – Полтево.

В самом начале XVIII века здесь поселился сподвижник Петра 1 адмирал граф Федор Матвеевич Апраксин. Именно при Федоре Матвеевиче строится не имеющий равных себе в Подмосковье белокаменный Никольский храм. В то время церкви уже несколько столетий и в Москве, и в Подмосковье строили или из дерева, или из кирпича, аналогов же этому белокаменному храму нет. В советские годы церковь закрыли, и гибель этого уникального памятника истории и архитектуры казалась неминуемой. Но чудо всегда рядом с нами: началась Перестройка, храм вернули верующим, и вот уже несколько лет здесь ведутся реставрационные работы, есть свой приход, возобновились богослужения. Мы не знаем имени зодчего, возводившего Никольскую церковь, но, любуясь ее пропорциями, переводя взгляд от одного яруса к другому, удивляясь легкости, звучности храма «иже под колоколы», мы понимаем, что «ведем разговор» с первоклассным мастером эпохи «нарышкинского барокко», знатоком древнерусской и западноевропейской архитектуры. После смерти графа, согласно завещанию, село Полтево продается, а полученные средства идут на выкуп наших пленных и в пользу неимущих. Вот так все переплетается на нашей земле.

В жаркую погоду хочется укрыться под кронами деревьев в парке. Ну и кроны же здесь сохранились! Не могу отойти от огромной лиственницы в середине усадьбы, что-то она мне напоминает… Похожую я видела в Кускове, рядом с каменной оранжереей! Сколько же лет этой, полтевской лиственнице, может быть, ее посадил Петр I? Отчего же нет, они с Федором Апраксиным не последними знакомцами были. Вот еще несколько лиственниц, но они помоложе, а какие ели, березы, липы, клены. Хотя и очень все запущено, и мусор валяется под древней лиственницей, но старинный парк не истоптан, сохранились аллеи, тропки заповедные, с грибными запахами. Вот и подберезовики, рыжики, маслята, а этот, гордый – неужели белый? Немного побродили, а у мужа целая корзина грибов, и ни одного червивого.

Реставратор Валентина Михайловна Лапкина показала в парке сохранившиеся фундаменты деревянной Никольской церкви, а настоятель белокаменного полтевского храма отец Иоанн, узнав о древней лиственнице, решил заняться обустройством старинного парка.

Вечером включаешь телевизор: боевики, киллеры, воры, с экрана кровь рекой льется, подменяя реальность. Выключишь телевизор, отправишься путешествовать, несколько километров проедешь на велосипеде сквозь еще сохранившуюся чащу лесную, и обязательно встретишь бессеребренников, людей, обустраивающих нашу многострадальную землю, знатоков истории этой земли, истинных интеллигентов, стремящихся к общему благу…

Огненные осенние клены догорают в этой теплой, затянувшейся осени. А рядом распростерла свои ветви, как обереги, могучая таинственная лиственница, диковинно склонилась к кленам своими ветвями, как знак соединения времен и судеб.