При моем вступлении в Московскую Организацию Литераторов (МОЛ) Союза литераторов России (СЛ РФ) я узнал, что организация выводит свое происхождение от Союза Поэтов Петрограда, который возглавлял А.Блок, а затем Н.Гумилев. Для человека, занимающегося Блоком более чем 35 лет, нет более приятных слов, чем эти. Оказаться в одной организации с Блоком, пусть даже спустя более чем 80 с лишним лет - это большая радость!
Но когда схлынула первая волна эмоций, настало время трезвого подхода к теме. Прежде всего, вспомнилось, что Союз Поэтов Петрограда создавался в 1920 году не без участи Н.А.Павлович, специально командированной для этого из Москвы с мандатом от Валерия Брюсова - председателя Всероссийского Союза поэтов. Таким образом, Петроградский Союз поэтов создавался как петроградское отделение более крупной организации. Пришлось заглянуть и в воспоминания Н.А.Павлович, и в Литературную энциклопедию. В Литературной энциклопедии, том 7, страница 114, читаем: «Союз поэтов (или Всероссийский союз поэтов) - литературное объединение. Существовало в 1918-1929 годах. Первоначально было создано в Москве. Первый председатель – В.В. Каменский, затем - В.Я. Брюсов. Союз объединял поэтов разных направлений и школ. Перед ним стояли задачи учета и организации русских поэтов, оказание им материальной помощи, обеспечение полиграфической базой. Большая работа в этом направлении бала проделана В.Я.Брюсовым, который стал в 1920 году председателем Союза. В том же году в Петрограде было организовано отделение Союза поэтов, под председательством А.А. Блока, затем Н.С. Гумилева, существовавшее до 1922 года. Отделения были созданы и в других городах страны».
Итак, Союз поэтов (или Всероссийский союз поэтов) впервые возник в Москве, не ранее 1918 года, и цели его были скорее утилитарные, чем идейные: в условиях экономической разрухи и гражданской войны стоял вопрос физического выживания литераторов (мы помним о трагическую судьбу В.В. Розанова, скончавшегося в Троице-Сергиевом посаде в голоде и нищете). Характерно, что первым председателем Союза поэтов был В.В. Каменский, литератор не первого ряда, но занимавший активную гражданскую позицию, бывший в это время депутатом Московского Совета. С приходом в руководство Союза В.Я.Брюсова в 1920 году наметилось расширение Союза на другие города и прежде всего Петроград.
Обратимся к «Воспоминаниям об Александре Блоке» Надежды Александровны Павлович.
«В Москве организовался Союз поэтов, я была членом президиума, председателем которого был В.Я. Брюсов. В президиум еще входили Вячеслав Иванов, Борис Пастернак, Екатерина Волчанецкая-Ровинская, впоследствии ставшая детской писательницей и Захаров- Мэнский. Других членов президиума я не помню. Недаром Белый сравнивал Брюсова с Иваном Калитой. Брюсов хотел взять на учет и организовать всех русских поэтов. О братских литературах мы пока не думали. В то голодное время первым вопросом был попросту вопрос физического сохранения в живых существующих поэтов - как не дать им умереть, как мало-мальски их обеспечить материально и добиться хотя бы элементарных условий для работы (топливо, одежда, бумага, пайки).Дальше стоял вопрос о создании как бы единого поэтического фронта - новой, революционной поэзии, принявшей советскую жизнь и связанной с массами. Мы ждали новых людей не только из Москвы, но и из Петрограда и провинции. На одном заседании в конце мая он (Брюсов) заговорил со мной о необходимости организации Петроградского отделения Союза поэтов: «Поезжайте в Петроград и предварительно переговорите с Блоком. Если он согласится встать во главе Петроградского отделения, это даст нужное делу направление»... Брюсов дал мне мандат на организацию Петроградского отделения Союза поэтов и письмо к Блоку. А. Княжнин написал Блоку от себя. (стр. 222-223) Н.Павлович приехала в Петроград 19 июня 1920 года. Блок заинтересовался планами Брюсова относительно создания Петроградского отделения Союза поэтов и согласился собрать инициатив- ную группу. Мы составили приблизительный список приглашенных, пометили день и помещение (Вольфила). Там я должна была сделать доклад о постановке дела в Москве. Блок говорил: «Не знаю, выйдет ли из этого что-нибудь. Но материальная помощь нужна многим, нужны пайки, нужна книжная лавка писателей. Союз может это организовать. А потом, может быть, придут и новые люди, как и Брюсов надеется. Мы сами не знаем, кого можно ждать. Начнем с материальной заботы о наших поэтах, а может быть выйдет и что-нибудь большое».
«Часто мне приходилось встречаться с Блоком и по делу, так как он был избран председателем Петроградского отделения Союза поэтов, а Всеволод Рождественский и я - секретарями. Первое собрание поэтов было 27 апреля 1920 года у Чернышова моста, в старинном доме. Собралось очень мало поэтов, но Блока это не смутило. Присутствовали: Блок, Белый, Гумилев, Лозинский, Оцуп, Рождественский. Этот список интересен как ядро будущего Союза поэтов. Я отвезла в Москву Брюсову протоколы наших собраний, Московский президиум Союза поэтов утвердил состав президиума Петроградского отделения.
Я рассказала Валерию Яковлевичу, что некоторые петроградцы говорили с неудовольствием о том, что именно московские поэты считают себя объединяющим центром.»
Действительно, сам тон тогдашней петроградской литературной жизни очень отличался от москов- ского. Если в Москве он определялся Маяковским, Есениным, Брюсовым, Пастернаком, то здесь Блоком, Гумилевым, Ахматовой, Лозинским, Кузминым... Чувствовались и разные традиции, уходящие корнями еще в пушкинскую эпоху, и совершенно иной ритм жизни, иной характер взаимоотношений.
Это противопоставление петербургских традиций московским достаточно остро выражено в заметке «Союз поэтов», в хронике сборника «Дом искусств», 1921 (на обл.-1920) №1.
«Мысль о союзе поэтов, о своевременности и необходимости профессионального объединения возникла уже давно, но петербургские поэты решили осуществить это объединение, конечно, не по шумному примеру московской «эстрады», а на новых петербургских началах. Учредители хотели, помимо защиты профессиональных интересов, найти в стенах союза возможность говорить о стихах и читать стихи, чувствуя себя при этом свободными от требований литературной улицы. Председателем был избран Блок, секретарями - Рождественский и я, членами президиума были Оцуп, Лозинский, Эрберг, Зоргенфрей. Позднее в президиум вошла и М.М. Шкапская. Председателем хозяйственной комиссии была Н. Грушко (стр.231).
...Работа союза поэтов налаживалась очень медленно. Мы плохо умели общаться друг с другом; состав Союза был разнороден и по литературным вкусам, и по политическим тенденциям. Часть впоследствии эмигрировала (Г. Иванов, Оцуп, Одоевцева и другие)».
Я намеренно широко цитирую воспоминания Н.А. Павлович, сыгравшей такую видную роль в создании Петроградского Союза поэтов. Думаю, что членам МОЛа интересней получить информацию из первых рук, а не в пересказе.
Далее в воспоминаниях о Блоке Н.А. Павлович можно прочитать о противоречиях А. Блока и Н. Гумилева с его Цехом поэтов, о заболлотировании А. Блока и выборе нового председателя Союза поэтов Гумилева, об уходе А. Блока из Союза поэтов.
Из других источников мы знаем, что после смерти А.Блока и расстрела Н. Гумилева Петроградский Союз поэтов временно прекратил свое существование. Он был воссоздан в 1924 году под председательством И. Сайофьева, а с 1928 года под председательством Н. Тихонова. Распущен в 1929 году.
Как мы видим Петроградский Союз поэтов был создан по инициативе Всероссийского Союза поэтов (В.Я.Брюсов) как его отделение и номинально ему подчинялся. Но слишком крупные литературные силы еще недавней столицы не позволяли стать Петроградскому Союзу поэтов простым филиалом. Как отмечает Павлович, Петроградский Союз поэтов существовал вполне автономно и даже с заметной оппозицией к Москве. Учитывая это, ориентация Московской организации литераторов именно на Петроградское отделение Всероссийского союза поэтов, хотя юридически не безупречна, но все же оправдана.
Но остается другая сторона вопроса: насколько правомерно почти через 70 лет (1988 год - год создания МОЛа) в совершенно другую эпоху, когда от начала 20-х годов никого в живых не осталось, когда политическая обстановка в стране поменялась на противоположную, считать себя продолжателем традиций Блока-Гумилева?
И этот вопрос не так прост и локален, как кажется. Само по себе желание найти себе предшественников в далеком прошлом благородно, бескорыстно и вдохновительно. Но достаточно ли оно обосновано?
Для того чтобы оно не выглядело простой прихотью, проявлением литературного вкуса, попробуем найти ответ в трактовке понятия преемник, последователь толковыми с л о в а р я м и . (Нашу проблему мы обозначим как преемник, последователь).
Слово последователь трактуется довольно узко, как лицо, строго следующее кому или чему-нибудь, придерживающееся чьих-то взглядов, какогонибудь учения. Это нам не подходит. Остается слово преемник, преемство.
Начнем со словаря Даля.
Преемник, принявший
что-либо от кого-то; владелец или исполнитель после
другого, заступивший место его; наследник. Преемник завета предков. Преемник учения, ученик, последователь.
Из этих определений нам ближе всего преемник завета предков, (но и то в переносном метафорическом смысле).
Словарь Ушакова:
Преемство. 1. Получение, приобретение каких-то
прав по наследству посредством передачи от одного
к другому.
2. Последовательное, без перерыва, замещение, смена, передача чего-нибудь от одного к другому. Культурное преемство.
Из этих толкований к нам ближе всего последнее: культурное преемство. Из словаря Ожегова нам подходит также только культурное преемство. Но можно ли говорить о каких-то определенных критериях культуры, завещанных нам Петроградским Союзом поэтов, если в нем шла полемика вокруг понимания творчества между А.Блоком и Н.Гумилевым?
Было, конечно, и общее, что объединяло этих разных творцов в Союз. И хотя утилитарная цель выживания творцов (пайки, дрова и т. д.) стояла на первом месте (таково было время), но не это определяло характер творчества Союза поэтов. Было что-то очень важное и в сфере духа, что и делает притягательным для нас Союз. В эпоху революции, всеобщей ломки и поисков нового, члены Союза оставались немногими, кто оставался хранителями высокой, часто рафинированной, культуры (от античности до XX века) и это их объединяло.
Еще одним общим свойством членов Союза, несмотря на внутреннюю многовекторность, было стремление сохранить духовную независимость и духовные ценности и отсюда противостояние крепнущему большевистскому режиму, не склонному на этапе становления думать о вечном.
Парадоксально, что через 68 лет в 1988 году ситуация для творческих объединений как бы повторилась. Тогда, в 1920 году, режим еще не успел забрать всю литературу под свой контроль, теперь в конце 1980-х, накануне своего развала, он отпустил свою мертвую хватку.
Таким образом, даже с разрывом в 68 лет, не дающим никаких зацепок на преемство в юридическом смысле, МОЛ оказался в сходной идейно-политической обстановке и имеет те же духовно - культурные задачи, что и Союз поэтов.
Но в сущности МОЛу и не нужно юридическое преемство. Ведь речь не идет о какой-то материальной собственности, особняках, творческих дачах, издательствах или журналах, на которые бы претендовал бы МОЛ.
Речь, разумеется, идет только о культурном преемстве в широком смысле и подобный выбор и творческая воля писателей и поэтов, объединившихся в МОЛе (и, прежде всего, его создателей на первом решающем этапе его образования), играли и играют решающую роль в выборе духовных ориентиров.
В сфере духа разрыв в несколько десятилетий или даже веков не имеет никакого значения. Однажды созданное в сфере духа существует уже всегда и только ждет своего часа, когда оно понадобится неведомым еще поколениям. (Нагляднее всего это подтверждает 2500-летняя история философии, например, Платон и неоплатоники: вплоть до Владимира Соловьева). Резюмируя все сказанное, можно сделать один единственный вывод: Московская организация литераторов (МОЛ) имеет полное право считать себя преемником в духовном смысле Петроградского Союза поэтов 1920-1921 гг.
| МОЛ, № 6 , 2006 |