Кто-то по субботам ходит в баню. Парится. Плавает в бассейне. Пьёт пиво с раками. Получает удовольствие. Была суббота, мы в баню не пошли. Но удовольствие, однако, получили. Любой интересный сюжет состоит из парадоксов, страстей и неожиданных поворотов. Мой субботний сюжет начался с поворота Страстного на Большую Дмитровку (бывшую Пушкинскую). Я стоял на переходе и разглядывал идущие по Б. Дмитровке автомобили. И вдруг...меня окликнул некто. Я обернулся – и некто превратился в Игоря Харичева. Который тут же обернулся моим субботним Вергилием.
Он привёл меня во двор по адресу Петровка, 25 и 25А, где нас встретила группа граждан, неподвижных, как статуи (собственно, это и были статуи). Мой Вергилий подводил меня к каждой и знакомил: «Вот дон Кихот с Санчо Пансой. Вот пролетарий. Вот крестьянин. А вот интеллигент». У троих последних на месте голов торчали соответствующие специалиации инструменты. У интеллигента это был горн (типа труба). А ещё у него были приспущены штаны – видимо, он слегка подвыпил. И у всех троих ниже пояса – выражение удивительной потенции. Мы посмеялись – что ж, неплохо для начала. И отправились в музей. Потому что он был рядом. Нас встретили. Вручили билеты. Забрали билеты. Раздели. И по крутым ступенькам древней лестницы мы поднялись в залу, где уже сидели такие ж, как и мы, герои дня. Кучками и отдельно взятые. Чуть более подвижные, чем граждане во дворе. И чуть менее странные. Потому что странность у статуи снаружи, а у литератора – внутри. Действо, как всегда, откладывалось. И мы с Вергилием пошли погулять по музею.
Сначала обошли залу, в которой сидели. Рассмотрели три портрета времён первой мировой. Спиралеобразную ленту, где в каждом кадре – Мона Лиза. И, наконец, рассмотрели в упор блистательную коллекцию русских авангардистов. Удивлению не было предела. Их было так много, что мы поняли – это, действительно, музей. Потому что здесь есть что посмотреть – того, чего нет в других музеях. А это значит, что у хозяина этого дома есть не только талант, но и вкус. К жизни. К авангардистам. К цветам и краскам. А то, что у хозяина этого дома есть не только вкус, но и талант, мы разглядели и разглядываем вот уже лет пятнад- цать подряд – его произведения, вписавшиеся в московский ландшафт, не заметить трудно – потому что они сами уже и есть московский ландшафт. Он впечатляет нас массивными монументами, умиляет маленькими человечками, так трогательно укрывшимися в маленьком московский дворике. А ещё он ткёт ковры. Рисует картины. И меценатствует, помогая, в частности, нам.
И когда мы вернулись в залу, мы встретились с ним самим. С хозяином дома. Церетели Зурабом Константиновичем. Он улыбался. Особенно улыбались его яркие глаза. Он был скромен и добродушен с нами, с его гостями в этот вечер. И нам было это приятно. Приятно было также слушать слова из своего рассказа в исполнении ведущего экскурсовода Москвы. А потом расписываться в подарочных экземплярах. Чтобы потом приятно было сказать: а знаете, я дал автограф самому Церетели. И вдвойне была приятна приятная неожиданность в виде вы- игрыша подписки журнала с киношно-апокалипсическим названьем «Город Женщин».
И втройне приятной была неофициальная часть торжества – знакомство с подвальной композицией музея, куда нас отвела, точней, отвезла на лифте, сияя впереди путеводной звездой, Елена Церетели, пожалуй, лучшее произведение хозяина дома. Там было всё, что нужно усталому путнику. Всё, как полагается в лучших гостеприимных домах Тбилиси – вина, фрукты, блюда и интересные собеседники. В общем, вечер удался. Надо заметить, что все мы сейчас редко ходим в гости. После этой же субботы замечу: редко, да метко. Лично я ходил бы к Церетели каждую субботу, но... Хорошего - помаленьку.
| МОЛ, № 6 , 2006 |